понедельник, 16 марта 2015 г.

Одинокий дервиш поэзии

Всемирный день поэзии ежегодно отмечается 21 марта. Поэзия – это, наверное, одно из самых гениальных достижений человечества. Изливать свои чувства в стихотворной форме, запечатлевать в рифме свое мироощущение, мечтать о будущем и вспоминать прошлое, одновременно обращаясь к миллионам и оставаясь при этом наедине с собой, - на это способна только поэзия, величайшее из искусств, созданных человеком.
А наша Армавирочка в канун этого прекрасного весеннего праздника, да еще отмечаемого в Год литературы, решила поведать своим читателям о тех поэтах, которые так или иначе были связаны с Армавиром.
И первая наша публикация – о знаменитом земляке, российском поэте серебряного века Александре Кусикове. 
«Есть у меня и родина Кубань, есть и отчизна – вздыбленная Русь…»
Армавир – это родина поэта, тут он учился в гимназии, тут прошли его детство и юность, родились первые стихотворные строки… 
В начале 1918 года поэт навсегда покидает Кубань, чтобы включиться в литературную жизнь Москвы. Он знакомится с В. Брюсовым, В. Маяковским, В. Каменским, К. Бальмонтом… Друг Сергея Есенина и Вадима Шершеневича, он стоит у истоков «имажинизма». Но в плеяде этих известных поэтических имен, имя Кусикова незаслуженно забыто. Что тому явилось причиной – сейчас трудно предположить. Возможно, главную роль в этом забвении сыграл переезд поэта во Францию, его уход из литературы, а также неприятие советской властью поэтического дарования писателя-эмигранта. Но даже тот небольшой промежуток времени, когда он создавал, писал, творил, поистине – золотая крупица в отечественной и мировой поэзии 20 века.
Многие наши читатели знают романс «Бубенцы» в исполнении Аллы Баяновой. Но далеко не все знают, что автор этих стихов - Александр Кусиков. Предлагаем читателям окунуться в мир прекрасных звуков чудного романса и послушать Бориса Штоколова… 

Бубенцы. Русский романс. (Музыка Владимира Бакалейникова, Слова Александра Кусикова)

А вот еще не менее известный романс: «Обидно, досадно…». Этот романс Армавирочке очень понравился в исполнении дуэта  Ларисы Луста и Михаила Луконина.
 ОБИДНО, ДОСАДНО. Русский романс.  (Музыка Владимира Бакалейникова, Слова Александра Кусикова)

Сотрудники ЦГБ им. Н. К. Крупской подготовили к изданию книгу, которая включает практически все стихи и поэмы Кусикова, а также некоторые материалы к биографии. По сути, это – первое собрание сочинений самобытного поэта! При содействии председателя Армавирской городской Думы и финансовой поддержке спонсоров сборник выпущен в свет.
Наши следующие публикации об А. Кусикове – это результат совместной работы краеведа, декана исторического факультета Армавирской государственной педагогической академии С.Н. Ктиторова  и наших коллег-библиотекарей (Есть у меня родина Кубань... (Часть 1Часть 2 и Часть 3).


ПОЭЗИЯ
                        ***
Продрался в небе сквозь синь ресниц
Оранжевый глаз заката.
Падали черные точки птиц. —
Жизнь еще одним днем распята.
Вечер был.
Шуршала аллея бульвара,
В серой дымке скрывались
Трамваи,
Авто,
Экипаж,
Мелькали лица молодые и старые.
Я шел и думал —
Когда же?
Когда ж?
Не дойду я,
Не будет…
Ну а если?..
Что это?
Надежда?
Тревога ль?
Поднял взгляд —
Предо мною на мраморном кресле
Сутуло нахмурился бронзовый Гоголь,
Кутаясь в плащ,
Задумчиво голову свесил.
Казалось,
Он мысли мои угадал:
Сегодня октябрьский праздник,
Почему ж я не весел?
Почему я еще
И еще
Непрерывно чего-то искал?
Разве мертвые души не умерли?
Разве в бронзе не бьется сердце?
Гоголь,
Милый,
Рассей мои сумерки, —
Мне сегодня не верится.
1919
***
Мои мысли повисли на коромысле —
Два ведра со словами молитв.
Меня Бог разнести их выслал,
Я боюсь по дороге пролить.
Я хочу быть простым и маленьким.
Пойду по деревне бродить,
В зипуне и растоптанных валенках
Буду небо стихами кадить.
И, быть может, никто не заметит
Мою душу смиренных строк. —
Я пройду, как нечаянный ветер,
По пути без путей и дорог.
1919
***
ПОЭМА ПОЭМ
Нине Кирсановой

<…>
Глава 3
(А я Ваше тело хотел все еще и еще)
Закачать,
Забаюкать бы
В сердце своем
Ваше имя.
Я по Вашему сердцу прошел,
Как по рифмам случайной строкой.
Замолить бы губами какими
Ваше имя?
Молитвой
Какой?
И был месяц на небе осколком ненужным и лишним,
И напрасно бесшумные хмурились тени -
Все равно раздавил я
Грудей Ваших вишни,
Эти вишни
Больных откровений.
И скупо
Скатились
Горошины
Слез
С ваших щек,
Блестели ресницы,
Вы без слов шелестели, как стебель. —
А я Ваше тело хотел,
Все еще
И еще…
И какое мне дело,
Что расплакались звезды на небе.

1919 г.             
                                  ***
Разбилось небо черепками звезд, 
Зевнул усталой позолотой месяц… 
О, если б вбить в рассвет алмазный гвоздь 
И жизнь свою на нем повесить! 

И в заводь зорь предутренних молитв 
Ладони дня мне вознесут смиренье, – 
Я, буревестник ятаганных битв, 
Познал тоску подбитого оленя. 
18/VIII 1919 

                           ***
Я пришел, как первый снег нечаянный,
Я уйду, как первый хрупкий снег –
Оттого быть может опечаленный
Я гляжу на всех.

Оттого в надеждах затуманенных
Я спешу к увенчанному Дню –
Я боюсь быть по дороге раненным,
Я боюсь попасться в западню.

Я боюсь закатный пурпур вечера,
Белый гроб, застывшие глаза –
Ведь до дня желанного мне нечего,
Мне нечего сказать.

Я иду за тайной неразгаданной
По пути без ведомых дорог,
Я иду – где вечно пахнет лад<а>ном…
Может быть туда, где Бог.

И когда серебряные ангелы
Мне откроют тайну бытия –
Дней грядущих Новое Евангелие
Принесу вам я.

Вот он День безсмертия и вечности,
Вот он День желанный и больной…
К белой, белой безконечности
Путь заветный мой.

И тогда увенчанный по небу я
Проплыву на облаке в затон,
Брошу кли<ч>!
И ничего не требуя, –
Я пришел и я уйду, как Он. 
1919

                                        ***
Месяц-пастух запрокинул свой красный башлык,
Возвращаясь в аул на пробудную встречу птиц. –
Облака за рассветный плетень зашли
Синим стадом его буйволиц.

Щиплет шерсть на матрацы туман,
Заплетает березка косички,
Спрыгнул с крыши облезлый барак,
Родные орлы в перекличке.

О, четки, янтарные четки мои,
Это вы мне нащелкали детство!
Старым коршуном грусть мои думы таит…
Где ты, мудрый, с легендами, дед мой?

В этот город вз'ерошенный, в этот город чужой,
Занесен я оторванной тучей.
Не сдержать мне медведицей, звездной вожжей

Табуны моих дней бегущих. 
1919 г.
  
                                     ***
Грустным тупозвоном в пятносинь потемок
Разбросался дождь по лужицам булавками.
Дрогнет и стучится мне в окно котенок –
Предосенний ветер – с перебитой лапкою.

Зачитаю душу строками Корана,
Опьяню свой страх Евангельским вином –
Свою жизнь несу я жертвенным бараном
И распятым вздохом, зная об ином.

Знаю, что нигде-то, в семьнебесной дали,
Мое имя шепчет звездный Зодиак.
Вот в туда мне вечность кузнечики сковали,
Стрекотаньем кузню свято затая.

Дрогнущий котенок – предосенний ветер
Мне в окно стучится с перебитой лапкою.
В пятносинь потемок, в предвечернем свете
Вколотил я тайну в лужицу булавками.
1920

                          ***
Затеряться, забыться мне где бы,
Как в плетне черепок кувшина –
Я люблю предвечернее небо,
Когда лапу сосет тишина.

Я люблю, когда вымытой шерстью
Уплывают в затон облака,
Когда выронит ветер свой перстень
И опустит туман рукава.

Быть неслышным, никем незамеченным,
На луну заронить свою тень…
Если б мог я рябиновым вечером
Черепком затаиться в плетень…
1920 г.

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Вы хотите оставить комментарий, но не знаете, КАК? Очень просто!
- Нажмите на стрелку рядом с окошком Подпись комментария.
- Выберите Имя/URL
- Наберите своё имя, строчку URL можете оставить пустой.
- Нажмите Продолжить
- В окошке комментария напишите то,что хотели
- Нажмите Публикация
Спасибо!